Каталин
   Когда Каталин появилась на свет, Юрий Любимов уже прошел войну, играл первые роли на Вахтанговской сцене и снимался в популярных фильмах. Он был одним из самых ярких и известных советских актеров.
В это время в венгерской семье, в Будапеште, родилась девочка, похожая на него…
   Каталин Любимова — красивая, яркая, исполненная спокойного достоинства и уверенности в себе женщина. Она излучает то совершенное состояние, когда одаренный человек всецело выполняет свое предназначение, никому ничего не доказывая, а находясь в лучезарной гармони Каталин Любимова — красивая, яркая, исполненная спокойного достоинства и уверенности в себе женщина. Она излучает то совершенное состояние, когда одаренный человек всецело выполняет свое предназначение, никому ничего не доказывая, а находясь в лучезарной гармонии с миром своей судьбы. Ее жизнь, сердце, помыслы отданы мужу, их общему миру, где «стали двое — Дух един».и с миром своей судьбы. Ее жизнь, сердце, помыслы отданы мужу, их общему миру, где «стали двое — Дух един».
   Каталин владеет тремя профессиями, шестью языками, обладает редкой целеустремленностью, работоспособностью и очень твердым характером. Если бы судьба не предназначила ей поприще служения гению, мы, несомненно, увидели бы одну из самых блестящих и успешных женских карьер. А может быть, именно это и произошло.
 — Я росла в большой, очень дружной семье. Как единственный ребенок, была, возможно, слегка избалована, но всегда себя контролировала и старалась идти по прямому пути, как мои близкие, которые жили достойно и честно, вне зависимости от выгоды. Они были великими тружениками. Работали много, усердно, с удовольствием и по призванию. Я не помню в семье никого, кто не был бы увлечен своей работой или работал мало. Этот, усвоенный в детстве путь, повторяю я. Хотя с другой стороны, наверное, все зависит от человека и от его предназначения. Но за что я очень благодарна родителям — они рано приучили меня к русской литературе, я начала ее читать с 12 лет.
   Я училась в Будапеште, окончила художественную гимназию по дизайну. Поступила на филологический факультет; я хотела посвятить себя русской литературе. Но в это время мой первый муж получил приглашение от Академии наук СССР писать докторскую диссертацию в Москве. По-русски я не говорила, поэтому стала учиться языку на подготовительном факультете. Окончила его и поступила в МГУ на филологический факультет, став московской студенткой. У меня были очень хорошие преподаватели, я их всегда вспоминаю с уважением и любовью. Я окончила также факультеты журналистики и психологический, потом работала в венгерском журнале «Театр — музыка» корреспондентом. Так что у меня три профессии дизайнер, филолог, журналист.
   В то далекое время, будучи простой студенткой, я даже не мечтала попасть в знаменитую «Таганку» Любимова. А провести несколько ночей у билетной кассы, как это делали другие, я не решилась. До встречи с Юрием Петровичем мне еще предстояли годы…
   Выбирая, мы неизбежно пренебрегаем кем-то другим. Когда Любимов встретил свою Каталин, он был не только великим режиссером, он был кумиром современников. Кумир пренебрегает многими, ведь его жизнь на виду и кажется — принадлежит всем. И люди часто не желают признавать за ним право собственного выбора. Каталин пришлось пережить достаточно тяжелых моментов, связанных с нежеланием других предоставить гению самостоятельно решать свою судьбу. Она не обращает на это внимания и о своей избранности говорит очень сдержанно, скромно и просто. Будучи фаталисткой, она, однако, не дает себе права праздного рассуждения о тайнописях предначертанности, посылах и знаках. Она просто живет в полном доверии и гармонии со своей исключительной судьбой.
 — Предчувствия — я к этому не склонна. У меня нет, я думаю, шестого чувства, я совершенно далека от этих тонких вещей. Может, это плохо, но я не принадлежу к тем особам, что могут рассказать, как они предчувствовали и предвидели, я более простой человек. И я никогда не строю планы. Строить планы, по-моему, признак слишком большой уверенности в себе. Я верю в высшие силы. Уверена в том, что я умею делать. А я умею много работать. Умею создать для моих близких, да и не очень близких людей хорошие условия. Но я этим никогда не гордилась, и говорить об этом считаю недостойным и глупым занятием.
   Конечно, человек выбирает не случайно. Почему Юрий Петрович выбрал меня, я сама бессильна понять и определить. Я себя не разбирала на кусочки — что во мне есть, что совпадает с убеждениями или представлениями Юрия Петровича, но совпадение наших интересов безусловно, у нас общий вкус, нам нравится одно.
   Мы встретились в 1976 году. Венгрия приглашала «Таганку» и Любимова целых восемь лет и всегда получала ответ, что Любимов болен, и театр не работает. И, наконец, случилось — они приехали. Я тогда работала сотрудником отдела культуры в обществе венгеро-советской дружбы, отвечала за прессу и за гастроли в целом. Я сопровождала «Таганку», и стала личным переводчиком Любимова. Эти долгожданные гастроли были феноменальны, они и в Венгрии перевернули представление о театре, я думаю — актеры, режиссеры, не говоря уже о зрителях, испытали своего рода эстетический шок.
   А я узнала Любимова, я узнала его, русского, в его широкоплечем размахе, в порыве, жестикуляции, с горящими тазами, с его приверженностью к своему делу, и - вторым моим потрясением было то, что я увидела на сцене, на меня обрушилась вся мощь его дарования.
   Наше эмоциональное притяжение друг к другу возникло сразу, с первой минуты. Но и он, и я не хотели это осознавать и признавать — мы оба были несвободны, жили в разных странах, о чем можно было думать Я старалась вести себя с ним так же, как со всеми. Но за две недели гастролей наше взаимное чувство только усиливалось. И становилось ясно — это не мимолетное влечение, оно не пройдет, и для обоих надвигается большая проблема. Никаких объяснений тогда между нами не было. Гастроли кончились, театр уехал, Любимов обещал мне позвонить. И когда через два дня раздался звонок, меня охватила неземная радость — видимо, он тоже чувствует так же серьезно то, что мы старались маскировать! Судьба решила все за нас. Мой муж получил приглашение, а я - аккредитацию венгерского журнала на работу в Москве. Мы приехали, и я ходила на спектакли, мы стали чаще видеться. А потом решили все сказать своим спутникам.
   Каталин, соединившись с любимым, просто, спокойно, без сомнений и колебаний предоставила ему свою жизнь. Горячая и нетерпеливая по душе, она окружила мужа заботой, семейным покоем, гаванью, где он получил возможность отдыхать. В 1979 году она родила сына, которому Юрий Петрович передал свой могучий характер. И Каталин счастлива сходством сына и отца — именно таким характером, она считает, должен обладать мужчина. Каталин и Юрий Петрович удивительно похожи внешне, оба они очень красивы общей, отраженной друг другом красотой.
   А театр Любимова — триумфальный, поэтический «остров свободы» — переживал наряду с неизменной славой и любовью зрителей все нарастающее напряжение в отношениях с властями. Любимов постоянно испытывал мучительные вторжения в творчество, и ни один спектакль не шел без постоянной угрозы закрытия.
 — Мне было совершенно ясно либо я буду жить для Юрия, либо строить свою карьеру. И я без колебаний и переживаний признала свою роль. Сознательно, с холодной головой. Для меня мой муж намного больше значит, чем моя женская карьера. Сейчас много бизнес-леди, и, может быть, это прозвучит крамольно, но я не принадлежу к тем людям, которые получают удовлетворение, доказывая, что, несмотря на то, что они женщины — они могут все. Мне на это наплевать, как человеку и как женщине мне важнее, чтобы моя семья была счастливой. А то, что я не сделала карьеру, я ничуть не переживаю, наоборот, считаю, что я правильно поступила, и тридцать лет жизни я стараюсь во всем быть ему хорошим помощником.  
   Когда мы стали жить вместе, вначале было довольно тяжело — без квартиры, в плохих условиях, и еще сложилась не очень хорошая ситуация со стороны актрис. Нам звонили по ночам, я выслушивала такие слова, что недостойно даже вспоминать, Хотя, я убеждена — осуждением занимаются люди, у которых нет своего дела. Если у человека наполненная жизнь, и он удовлетворен, вряд ли найдутся силы, время, просто желание разбирать кого-то другого. Конечно, ревность существует, и порой она рождает трагические ситуации. Я стараюсь максимально честно жить и людям, с которыми я связана в жизни, приносить хотя бы какую-то пользу.
   Я привыкла много работать, наверное, я везде могу жить, мне важно иметь свое занятие, свой уголок и пару друзей. Когда Юрия лишили гражданства и он стал в России персоной нон грата, на него просто посыпались предложения, контракты. Он даже не знал, что у него такое колоссальное имя на Западе, что его настолько ценят. И мы стали жить, переезжая из страны в страну, из города в город, из гостиницы в гостиницу, из одной съемной квартиры в другую… Оставались месяца на полтора-два, но и на самое короткое время нам был необходим семейный уют, иначе Юрий не мог бы работать. Он поставил тридцать три оперы и столько спектаклей, что другого такого режиссера в мире нет. Если бы у него не было спокойной семейной жизни, тыла, как бы он работал И я каждый раз перевозила с собой одни и те же предметы, какую-нибудь скатерть, чтобы там, где мы селились, ощущался дом. Мы ездили втроем почти девять лет, я переводила, занималась административными делами, ребенком, хозяйством. Наш Петр поменял 38 школ, у него было очень непростое детство, но он приобрел и полезный опыт в этих разъездах по миру, и тем более в общении с нашими друзьями, а ими всегда были самые лучшие люди любой страны, где мы жили. Дома мы говорим по-русски, если мы втроем, вдвоем с сыном говорим по-венгерски, по-итальянски, по-английски. Так что семья — это основа, и я стараюсь делать уютной, спокойной нашу совместную жизнь, берегу ее…
   Ведь что мы наблюдаем везде, по всему миру Люди стали хуже относиться друг к другу и в семейной жизни. Конечно, это связано с нестабильной экономической ситуацией. Есть больные семьи, пьющие люди. Наверное, не от счастья, наоборот, от разочарования, неудач слабые люди ищут химические эйфории для облегчения.
   В 1984 году Любимова лишили советского гражданства, и мир, как писали западные газеты, был «облагодетельствован» тем, что наша страна изгнала одно из самых ценных ее достояний. Жизнь семьи переместилась в Европу. Работы у Юрия Петровича оказалось даже слишком много. Если бы не Каталин, неизвестно — хватило бы ему сил на все спектакли и оперы, что он поставил в годы изгнания. Когда политическая ситуация в России переменилась, Любимова стали усиленно приглашать вернуться работать на Родину.
 — Он сказал «Пока я жив, я не могу смотреть, как на моих глазах губят театр и бросить его на произвол судьбы тоже не могу. Раз пригласили обратно, я должен работать». Когда мы вернулись в Москву, театр был в самом плачевном состоянии разграблен, разрушен, внутри — вражда, внешне — вместо обещанной помощи какой-то неуместный саботаж. И я поняла если не я, то кто поможет моему мужу Я стала восстанавливать запущенное хозяйство отопление, водопровод, электричество. Поменяли зрительный зал, акустическую систему. Нам помогал Лужков, без него мы бы, наверное, не справились.
   И вот этот театр восстановлен, остался в живых, но какой ценой и работой! Если бы не такой трудоспособный человек, как Любимов, это никому не удалось бы. На Таганку вернулся свой зритель, как и всегда, интеллигенция.
   Я занимаюсь контролем всех служб, письмами, прессой, общественностью, спонсорами, на мне все гастроли, фестивали — эти крупные события в жизни театра, страны, и русской культуры вообще. Есть еще внутренняя жизнь, если кто-то заболел, мы ищем лекарства, врачей… И так много лет, непрерывно. В театре я работаю волонтером, это, наверное, известно. Я считаю, что не имею ни морального, ни этического права брать деньги от того театра, который мой муж основал.
   В творческую часть я не вмешиваюсь и считаю, что не имею права вмешиваться в то, что делает мой муж. Когда он заканчивает свои сценарии, он читает мне и иногда спрашивает, что я выбрала бы, и я отвечаю, что мне больше нравится. Но выбирает он сам. Он работает по 10-15 часов в день, и я считаю, что я обязана трудиться не меньше. Прихожу и ухожу вместе с ним. Вот так много лет все наше существование, и человеческое, и профессиональное, отдается театру. Ну и, слава Богу, получается. Когда я устаю, мне помогает классическая музыка. Я слушаю Моцарта, Бетховена, итальянские оперы. Бесконечно люблю читать и слушать стихи. Живя в России, я все лучше понимаю и воспринимаю поэзию. Юрий Петрович знает и читает великое множество стихов. Я очень люблю два совершенно завораживающие его спектакля «До и после» — это серебряный век, и «Обэриуты», убитые поэты, выброшенная поэзия, о ней почти никто не знает. А самый высокий поэт для меня — Пушкин — совершенство по элегантности, легкости, глубине мыслей…
   Я — человек, не склонный к депрессии. Считаю, что человек не должен быть и слишком восторженным, и слишком печальным, переживание — часть нашего бытия, порой невозможно найти решение, ты должен заранее примириться с этим, не надо отчаиваться. Надо стремиться максимально исправлять положение для себя и тех, кого ты любишь. Юрий и я, мы никогда не предаемся переживаниям относительно прошлого или будущего. Если ничего нельзя изменить, так в чем предмет разговора Назначение человека в жизни, наверное, в том, чтобы что-то делать сегодня, раз он пришел на Божий свет, помочь кому-то, жить достойно. Все религии предлагают так пройти свой путь. И я иначе не мыслю человеческое бытие. Мой муж исповедует принцип великих греков и своих предков делай свое дело, а там — будь что будет. Я ничего не могу к этому добавить.
"Моя Москва".